Арсенал эволюции [= Онкоген] - Андрей Морголь

В остальном собрание, как я и упоминал, прошло скучно.

Глава седьмая, полуромантическая

Весело было на следующее утро. По моему календарю наступил понедельник. Горлан дал мне возможность ночью отдохнуть, и после рассвета я выполз на осмотр своих владений. В коридоре, по традиции, столкнулся нос к носу со спешащей на промысел дочерью трактирщика.

— Доброе утро. Что-то сегодня ты рановато. Послушай… — быстро начал я, но девушка, надменно задрав нос, пулей прошуршала мимо.

Ого, так мы еще и гордые! Будем из себя недотрогу корчить, несмотря на остаточные явления фингала! Ничего, подождем более благоприятных времен.

На дворе было прохладно из-за пронизывающего до костей ветра, поэтому я решил стрясти с Горлана какую-нибудь служебную телогрейку. Пока брел между срубами к дому старосты, на пути мне попадались в основном чумазые детишки да немощные старики. Взрослые, по идее, впахивали на полях за деревней или сокращали топорами ненавистный всем здесь лес. В общем, я так понял — днем забот в деревне для местного правоохранителя даже особо некому предоставить. Разве только ночью могут возникнуть вопросы по поводу лесных товарищей.

Не успел я об этом подумать, как дорогу мне перегородило что-то крупное. Оторвав глаза от земли, я понял, что передо мной та самая вчерашняя обольстительница юных сердец в неизменном пестром сарафане. Она крайне загадочно улыбалась и прикрывала пухлое лицо кончиком косички, периодически пытаясь его грызнуть. Короче, вела себя довольно подозрительно.

— Вам чего?.. — Я на секунду задумался над тем, как обращаться к местным жителям, но не смог на данный момент придумать ничего лучше: —…товарищ девушка?

— Сударь, вы ведь тот самый Арсенал? — жеманно, полушепотом спросила она. — Это вы теперь все спорные дела решаете?

— Да. Но в чем, собственно, проблема?

— Я — Ликия, дочь Цикрофа, купца. Папенька уехал в Крипет за товаром, и мамы с братом тоже нет дома, а у меня там как раз одно весьма спорное дело возникло. Пойдемте, тут недалеко. — Дивчина нежно, будто тисками, цапнула мою ладонь и потянула за собой.

Ой! И что же теперь будет? Похотливой девке осточертели местные ромео, и она решила разнообразить свой досуг. Причем степень избалованности дочери купца позволила ей даже не интересоваться согласием со стороны объекта вожделения. А мне что потом делать, если узнает ее семья, одна из самых влиятельных в Прилесье? А вдруг сия пикантная информация просочится в свору ее воздыхателей? Бегай потом по всей деревне от этих неуловимых мстителей! И самое главное — вот именно с ней мне амурными делами заниматься ни в какую не хочется! С другой стороны, спрыгнуть с ее затеи тоже никак нельзя — потом объявит всей деревне, будто служитель правопорядка отказался разбираться в «спорной ситуации». А спору-то — сразу в прихожей или в гостиной на кровати? Меж тем усадьба Цикрофа неумолимо приближалась.

— Гражданка! Я требую объяснения! — повышенным тоном попробовал я воздействовать на коварную соблазнительницу, но та знай только продолжала тащить меня в свою западню. Лишь пропела попутно:

— Сейчас-сейчас. Придем — все покажу.

Интересно, а она, случаем, не съедает самца после спаривания?

Мы вломились в коттедж, Ликия тут же обернулась и ухватила меня обеими руками за талию, страстно прижимая к себе. Я отчетливо почувствовал запах скисшего молока. Ее губы нашептывали с вожделением прямо возле уха:

— Я всю жизнь о тебе мечтала! Ну давай же, давай!

Судя по всему, в ход пошла тяжелая артиллерия, хотя, учитывая массу барышни, легкой у нее и не водилось. Отмазки лихорадочно выскакивали одна за другой в моем мозгу, но так же быстро напрочь отметались. Ну что ей сказать? У меня жена и дети? Не катит. Контрацептивов нету? Она и слов-то подобных даже близко не знает. Сифилис? Тоже не в тему. Я — гей? Опять мимо ее словарного запаса. Может, замочить втихаря?

— Стой!!! — истошно завопил я.

Вроде сработало, и брутальная красавица немного сбавила напор, уставившись на меня в нетерпеливом ожидании.

— Родители где?

— Я же говорю: отец в Крипете, мамы с братом тоже нету. Да ты не волнуйся, никто не помешает! — Ликия ринулась было продолжить.

— Стоять!!! — тем же голосом взвыл я. — Как так нету?! А чего тогда ты меня сюда притащила?

— Ну не блины же есть, милый, — ласково проворковала девушка. — Раздевайся.

— Вот именно что не блины есть! — возмутился я. — Где родители, повторяю?

Первый шторм гормонов поутих в ее голове, что позволило дочери купца призадуматься и даже оставить ненадолго меня в покое:

— А зачем тебе мои родители?

— Как зачем? Что за вопрос? Ты что — не знаешь, откуда я?

— Знаю! Ты — пришелец, как тот самый Мстислав Радзивилл. Попал к нам из другого мира.

— Вот, правильно! — А дальше я продолжил изъясняться наставительно, как учитель младших классов, расхаживая взад-вперед и активно жестикулируя: — Правильно, попал из другого мира. То есть фактически недавно грохнулся с луны. И поэтому для меня огромным удивлением стало то, что ты хочешь подарить мне свою любовь, запрятавшись воровато вдвоем в огромном доме, где для такого торжественного момента надобно собрать кучу гостей!

Ликия подозрительно прищурила свои заплывшие глазенки, поэтому я продолжил еще более вдохновенно и убедительно:

— На наших землях принято совершать данный обряд перед родственниками дамы, и чем она красивее, тем больше родных должны за нее порадоваться! Ликия, душка, да тут все Прилесье для такой несказанной красы, как твоя, должно собраться!

— У… у нас так не принято, — смущенно промямлила барышня и несмело попыталась вновь ухватить меня за бока. — Может?..

— Никаких «может»! Что ты! Это же какой позор для меня. А друзьям я что скажу? Как они поверят, что я любил самую обворожительную девушку села, если этого никто не видел? Засмеют!

Барышня потихоньку начала понимать коварную последовательность логической цепочки.

— Но я так не могу! — Ликия скривила губы, уже собираясь разрыдаться.

— Ну хоть подругу пригласи какую-нибудь! — предложил я.

— Не могу! — Она топнула ножкой, заставив задрожать стекла в соседних домах.

— Эх! Какая потеря! Всю жизнь я буду скорбеть о том, что не свершилось между нами сегодня! — страдальчески протянул я. — Пойду предамся унынию…

И мелкими шажочками принялся продвигаться к выходу. В этот момент распахнулась входная дверь, и на пороге появилась массивная фигура женщины средних лет со строгим выражением лица. Все ясно — маман приперлась. А моя юная фурия заверяла, будто никто не помешает! Я улыбнулся, не скрывая радости: похоже, выкрутиться все-таки удастся!